Боюсь, что с годами, увы, исчезает
Не только непосредственности образ.
Поток чувствований, как миг, иссякает.
Черствеет сердце и фальшивит голос.
Боюсь, что с годами, лишь мудрости опыт,
И разума багаж я пополняю,
А в сердца кладовые ничто уже не входит.
Но я его еще опорожняю.
Боюсь, что с годами, не старше, а звонче.
Кимвал лишь звенящий гремит и гремит.
Теперь все намного понятней и проще,
Но силы истратил мой сердца магнит.
Нет чистоты и искренности прежней.
Нет новизны, нет силы, глубины.
И потому я всей душой мятежной
От страха, лишь к Источнику Весны
Прильну всем сердцем, чтобы кладовые
Наполнились и даже через край.
Хочу я слышать не кимвала позывные,
Любви потерянной – Небесный рай.
Хочу я отдавать. Дай, Боже, ЧТО.
Но не хочу страдать. В Лицо же посмотрю
И страх исчезнет – было бы за что,
А ДЛЯ ЧЕГО в Твоем Письме узрю.
Елена Богдан,
Беларусь, Брест
Преподаватель БрГУ, кафедра психологии развития. Стихи пишу с детства, но после встречи с Иисусом они стали совершенно другие. На данный момент исследую "Взаимосвязь смысла жизни и самосознания личности". e-mail автора:lenabogdan68@mail.ru сайт автора:Творчество Елены Богдан
Прочитано 10521 раз. Голосов 1. Средняя оценка: 4
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
